Как мы можем бросить вызов ненависти?

Любая стратегия, позволяющая эффективно реагировать на «язык вражды», должна также включать в себя отмену или реформу законов, чрезмерно ограничивающих право на свободу выражения мнений, в частности тех, которые направлены против меньшинств или маргинализированных групп или несоразмерно затрагивают их. Государствам следует отменить:

Все формы законов о богохульстве;

• Все законы, защищающие абстрактные понятия «государственности» или национального единства, включая положения, защищающие государство, его институты или символы от критики или насмешек (такие, как «мятеж»);
• Все законы, криминализирующие диффамацию, включая законы, специально защищающие государственных должностных лиц и глав государств от оскорблений или насмешек;
• Все законы, которые продвигают чрезмерно широкие концепции «общественной морали» или защищают так называемые «традиционные ценности» с целью дискриминации по признаку пола, гендера, гендерной идентичности или сексуальной ориентации;
• Законы, требующие разрешения на протест или запрещающие самопроизвольные или встречные протесты, поскольку такие законы препятствуют способности людей эффективно и коллективно мирно реагировать на насилие и нетерпимость, в том числе на инциденты, связанные с «языком вражды»;
• Законы, устанавливающие дискриминационные, ненужные или несоразмерные барьеры для свободы объединений, поскольку такие положения, в частности ограничивающие доступ к ресурсам, ограничивают возможности организаций гражданского общества по активному мониторингу и реагированию на дискриминацию и насилие;
• Широкие законы о борьбе с терроризмом или «экстремизмом», дабы обеспечить, чтобы любые ограничения свободы выражения мнений были узко сформулированы для защиты подлинных интересов национальной безопасности и защиты от дискриминации или профилирования групп меньшинств.

Государства должны также прилагать согласованные усилия к тому, чтобы положить конец безнаказанности за нападения на независимых и критически настроенных лиц. Во многих обществах высказывания и организация, направленные против нетерпимости и дискриминационного насилия, могут влечь за собой серьезные опасения по поводу безопасности отдельных лиц, их коллег и семей. Угрозы и другие формы насилия в отношении лиц, осуществляющих свои права на свободу выражения мнений, и безнаказанность за такие преступления являются насущной проблемой, имеющей опасные последствия для всего общества.

Государства должны гарантировать, что любые нападения на лиц, осуществляющих свои права на свободу выражения мнений, будут однозначно осуждаться, а государственные должностные лица будут избегать заявлений, которые могут поощрять или указывать на поддержку таких нападений.

В частности, государства должны:

• Ввести специальные меры для защиты лиц, которые могут стать мишенью за свои слова;
• Гарантировать, что преступления против свободы выражения мнений будут становиться предметом независимых, оперативных, эффективных расследований и судебного преследования;
• Обеспечивать жертвам преступлений против свободы выражения мнений доступ к соответствующим средствам правовой защиты.

Государства должны также обеспечивать прозрачность в ведении государственных дел и гарантировать право всех людей на доступ к информации. Такое явление, как служебная тайна, когда людям отказывают в праве на доступ к информации, позволяет влиятельным лицам делать из меньшинств или маргинализированных групп козла отпущения, дабы отвлечь внимание от своих собственных проступков или политических неудач. Напротив, культура открытости и свободного потока информации делает такие попытки манипулирования групповой идентичностью менее эффективными с политической точки зрения; она также позволяет получить общедоступную информацию, которая может быть использована для противодействия таким попыткам раскола. Прозрачность и подотчетность могут также укрепить веру и доверие к государственным институтам среди всех слоев общества и, следовательно, сделать отдельных людей и группы менее восприимчивыми к призывам к «самоуправным» формам насилия.

Государства должны также обеспечить полную защиту права на свободу выражения мнений в контексте цифровых технологий. Цифровые технологии являются важнейшим средством информации для всех, но в особенности важны тем, что позволяют меньшинствам и маргинализированным группам населения взаимодействовать и создавать сообщества, искать поддержку и высказываться по беспокоящим их вопросам, в том числе против нетерпимости и «языка вражды».

Однако в связи с объемом контента, передаваемого через Интернет, часть которого является противозаконной или вредной, усиливается давление на государства и частные компании с целью усиления контроля над онлайн-контентом. Сюда относятся призывы запретить или содействовать подрыву анонимности пользователей Интернета, а также предложения о том, чтобы посредники более активно отслеживали и удаляли контент, и/или привлечение посредников к ответственности за невыполнение этой задачи. Эти меры могут поставить под угрозу природу Интернета как открытого форума для обмена мнениями и идеями и ограничить творческое пространство для изобличения, оспаривания и противодействия «языку вражды».

В этой связи АРТИКЛЬ 19 рекомендует государствам:

• Защищать право на анонимность в сети как важный компонент права на свободу выражения мнений и поощрять частные предприятия к реальному обеспечению анонимности пользователей их услуг;
• обеспечить, чтобы на посредников не возлагалась ответственность за контент, создаваемый третьими сторонами, и чтобы контент подлежал ограничению только по распоряжению судебного органа; и
• Предоставлять интернет-пользователям эффективные средства правовой защиты от частных лиц в тех случаях, когда они ненадлежащим образом вмешиваются в права человека пользователей.

Отменить все законы и политики, которые формально или неформально институционализируют дискриминацию и отчуждение по любому из защищаемых оснований, признанных международным правом в области прав человека. Само их существование создает среду, в которой дискриминация игнорируется или даже молчаливо поощряется.

Принять или укрепить антидискриминационное законодательство и, в частности, обеспечить, чтобы такие законы, как минимум:

• Защищали от прямой дискриминации, т.е. неблагосклонного, из-за защищаемой характеристики, обращения с человеком, по сравнению с тем, как бы обращались в подобной ситуации с другими;
• Защищали от косвенной дискриминации, т.е. когда нейтральное правило, критерий или практика затрагивают группу, определяемую защищаемой характеристикой, сравнительно значительно более негативно, чем других в похожей ситуации;
• Обеспечивали возможность принятия временных специальных мер для борьбы с косвенной дискриминацией и обеспечения фактического равенства до тех пор, пока такие меры необходимы и соразмерны;
• Включали широчайший спектр защищаемых характеристик, признанных международным правом в области прав человека как потенциальные основания для дискриминационной ненависти и действий;
• Применялись в широком диапазоне конкретных контекстов, включая: занятость; социальное обеспечение и доступ к социальным пособиям; образование; предоставление товаров и услуг; жилье; доступ к правосудию; частную и семейную жизнь, включая брак; участие в политической жизни, включая свободу выражения мнений, ассоциации и собраний; и правоохранительную деятельность;
• Включали меры защиты в случаях, когда дифференцированное обращение объективно основывается на правомерной цели, достигаемой надлежащими и необходимыми средствами;
• Предусматривали ряд средств правовой защиты, главным образом в гражданском и административном праве, а также неюридические механизмы возмещения ущерба, такие как посредничество и альтернативное разрешение споров, которые могут предоставляться институциями по вопросам равенства.

Государства должны обеспечить, чтобы их уголовно-правовые системы полностью признавали и предусматривали соразмерные санкции за преступления на почве предубеждений и включали в эти законы широчайший спектр защищаемых характеристик. Эффективное исполнение этих законов должно контролироваться с целью поощрения жертв сообщать о таких преступлениях, а также с целью обеспечения сбора официальных статистических данных о количестве зарегистрированных инцидентов и успешных судебных преследований, дезагрегированных в зависимости от типа предвзятости, о которой идет речь.

Государствам следует создавать или укреплять роль независимых институций по вопросам равенства, или расширять полномочия национальных правозащитных институций (НПЗИ) в целях поощрения и защиты права на равенство и недискриминацию, в том числе в отношении права на свободу выражения мнений.

Такие учреждения должны быть надлежащим образом обеспечены полномочиями:

• Разрабатывать механизмы сбора данных о масштабах и воздействии дискриминации в приоритетных областях в целях информационного обеспечения разработки, мониторинга и оценки законов и политики, а также содействия проведению эмпирических и других исследований по этому вопросу;
• Оказывать содействие законодательным органам и правительству в разработке законов и политики, соответствующих международным обязательствам государств в области прав человека, в том числе в отношении свободы выражения мнений и недискриминации, поощряя всестороннее и эффективное участие гражданского общества в этих процессах;
• Принимать жалобы на дискриминацию и в соответствующих случаях создавать альтернативные/добровольные механизмы урегулирования споров;
• Дополнять и предоставлять информацию правительственным механизмам раннего предупреждения или координационным центрам, которые отслеживают напряженность внутри различных общин или между ними; и
• Поощрять и, в соответствующих случаях, поддерживать различные механизмы межобщинного взаимодействия и диалога.

Важно, чтобы НПЗИ не действовали изолированно: они должны быть уполномочены налаживать партнерские отношения среди госучреждений, а также, где это уместно, с частными субъектами и гражданским обществом для устранения коренных причин дискриминации. В этой связи они должны играть неотъемлемую роль в разработке и осуществлении национальных планов действий по устранению коренных причин дискриминации на основе мер, изложенных в настоящем пособии, а также в резолюции 16/18 Совета по правам человека и Рабатском плане действий. Более подробную информацию по этим вопросам см. в нашем руководстве.

Государственные служащие, в том числе политики, должны играть ключевую роль в признании нетерпимости и дискриминации и оперативно выступать против них, в том числе в случаях «языка вражды». Для этого необходимо распознать и отвергнуть само выражение, а также предрассудки, которые оно вызывает, выражать сочувствие и поддержку отдельным людям или группам, против которых оно направлено, и формулировать такие инциденты как наносящие вред всему обществу. Эти меры особенно важны там, где межобщинная напряженность высока или склонна к эскалации, а также в случаях, когда высоки политические ставки, например, в преддверии выборов.

Заблаговременное и эффективное вмешательство государственных должностных лиц может сыграть важную профилактическую роль в предотвращении эскалации напряженности, удерживая других от аналогичного поведения. Они могут также играть важную роль в открытии пространства для встречных выступлений других субъектов, в частности тех, против кого направлен «язык вражды”, а также сочувствующих союзников, включая «молчаливое большинство», о выступлении от имени которого часто заявляют приверженцы «языка вражды». Таким образом, государственные должностные лица могут играть ключевую роль в налаживании или поощрении более широкого диалога, который мог бы способствовать борьбе с нетерпимостью и дискриминацией.

Необходимы дальнейшие исследования для изучения обстоятельств, при которых контрвыступления государственных должностных лиц против проявлений нетерпимости и дискриминации являются наиболее эффективными. Осуждение «языка вражды» может оказаться недостаточным, если государственные должностные лица по существу и убедительно не направляют свои действия на лежащие в его основе тревоги и ошибочные представления, которые делают часть населения восприимчивой к таким высказываниям. Поэтому ответные меры должностных лиц должны быть детальны  и выходить за рамки денонсации, с тем, чтобы давать убедительные, основанные на фактах  контраргументы, которые апеллируют к общественным опасениям и тревогам и, при необходимости, бросают им вызов. Однако государственным должностным лицам следует избегать реагирования на случаи «языка вражды», если это приведет к уделению чрезмерного внимания позициям маргинальных лиц или групп, которые не влияют на публичный дискурс.

Важно, чтобы должностные лица государства были проинструктированы о важности недопущения заявлений, которые могут способствовать дискриминации или подрывать равенство, и понимали опасность тривиализации насилия или дискриминации, в том числе в форме «языка вражды», как и молчания в ответ на такие вызовы, что может быть приравнено к молчаливому одобрению. В этой связи государственные органы должны иметь четкие правила, регулирующие поведение лиц, выступающих в качестве государственных должностных лиц. Этические кодексы и политика «отсутствия дискриминации», принятые политическими партиями, также должны рассматриваться в качестве позитивных политических мер.

Для укрепления доверия к способности государственных учреждений бороться с нетерпимостью и дискриминацией необходимо, чтобы государственные должностные лица были полностью осведомлены о характере и воздействии дискриминации на различных лиц и группы и были в полной мере привержены делу поощрения равенства.

Государства должны обеспечить подготовку своих должностных лиц, общественных деятелей и государственных учреждений по вопросам прав на равенство и недискриминацию. Особенно в тех случаях, когда дискриминация институционализирована или исторически оставалась бесспорной. Приоритетные контексты подготовки должны включать школы и другие образовательные учреждения, вооруженные силы, полицию, судебные органы, медицинских работников, юридические службы, политические ассоциации или религиозные учреждения.

Подготовка по вопросам равенства может стать частью широкого круга мер, направленных на борьбу с институционализированной дискриминацией, и должна быть четко доведена до сведения общественности, с тем чтобы продемонстрировать, в каких областях предпринимаются усилия по укреплению доверия к учреждениям.

Всем государствам следует обеспечить наличие общественной и нормативно-правовой структур для разнообразных и плюралистических средств информации, которые способствуют плюрализму и равенству в соответствии с нижеследующим:

• Структура должна соблюдать основополагающий принцип, согласно которому любое регулирование деятельности средств массовой информации должно осуществляться только теми органами, которые независимы от правительства, подотчетны обществу, действуют прозрачно; и
• Структуры должны поощрять право различных общин на свободный доступ к средствам массовой информации, информационным и коммуникационным технологиям для производства и распространения своего собственного контента, а также для получения контента, произведенного другими лицами, независимо от государственных границ.

Эти структуры должны быть реализованы, в частности, с помощью следующих мер:

• Содействие всеобщему и недорогостоящему доступу к средствам коммуникации и получению медийных услуг, включая телефоны, Интернет и электричество;
• Ликвидация дискриминации в отношении права на создание газет, радио, телевидения и других коммуникационных систем;
• Выделение достаточного «пространства» для вещания на различных коммуникационных платформах для обеспечения того, чтобы общественность в целом могла принимать широкий спектр разнообразных вещательных услуг;
• Справедливое распределение ресурсов, в том числе вещательных частот, между государственной службой, коммерческими и общественными средствами информации, с тем чтобы они вместе представляли весь спектр культур, общин и мнений в обществе;
• Требование к руководящим органам регуляторов СМИ широко отражать общество в целом;
• Принятие эффективных мер по предотвращению чрезмерной концентрации собственности на СМИ;
• Оказание государственной поддержки, как финансовой, так и в других формах, в рамках независимого и прозрачного процесса, основанного на объективных критериях. В целях содействия предоставлению надежной, плюралистической и своевременной информации для всех, а также производства контента, способствующего многообразию или поощряющего диалог между различными общинами;
• Отмена любых ограничений на использование языков меньшинств, которые препятствуют работе средств массовой информации, специально предназначенных для различных общин;
• Обеспечение разнообразия, в том числе с точки зрения средств информации, ориентированных на различные общины, должно являться одним из критериев оценки заявок на получение лицензий на вещание; и
• Обеспечение того, чтобы находящиеся в неблагоприятном положении и отчужденные группы имели равный доступ к ресурсам средств информации, включая возможности профессиональной подготовки.

Следует защищать и укреплять в средствах массовой информации ценности служения обществу путем преобразования государственных или контролируемых правительством информационных систем, укрепления существующих сетей общественного вещания и обеспечения адекватного финансирования общественных средств информации для обеспечения плюрализма, свободы выражения мнений и равенства в постоянно меняющемся медийном ландшафте.

Информационно-просветительские кампании имеют важнейшее значение для борьбы с негативными стереотипами и дискриминацией в отношении отдельных лиц по признаку их защищаемых характеристик. Такие кампании, основанные на точной информации, могут развеять популярные мифы и заблуждения, дать людям большую уверенность для выявления и пресечения проявлений нетерпимости в их повседневном общении.

В частности, кампании по информированию и просвещению общественности должны быть интегрированы в начальное, среднее и высшее образование и дополняться конкретной политикой по борьбе с издевательствами, включая предоставление услуг по поддержке жертв издевательств. В том числе в рамках инициатив, осуществляемых под руководством самих жертв. В частности, следует уделять внимание обеспечению разнообразия школьных материалов и недопущению использования школьных учебников, содержащих стереотипы и предрассудки в отношении конкретных групп.

После крупномасштабных нарушений прав человека, включая широко распространенную и систематическую дискриминацию, механизмы, гарантирующие установление истины, справедливость, примирение и возмещение ущерба, оказались позитивным внесудебным средством для установления авторитетного и общего толкования «истины», стоящей за историческими событиями. Тем самым обеспечивая основу для примирения в расколотых обществах.

Напротив, в тех случаях, когда открытые и инклюзивные дискуссии и критическое обсуждение исторических событий подавляются в пользу односторонне провозглашенных или юридически навязанных «истин», глубинное недовольство и недоверие между различными общинами могут остаться и создать опасность повторения конфликтов.

Государства могут играть важную роль в официальном и публичном признании последствий и наследия инцидентов или системных проблем, связанных с дискриминацией или насилием, а также в символическом отмечании определенных событий или моментов для преодоления и восстановления после соответствующих инцидентов. Зачастую это достигается путем выделения общественных мест, таких как памятники, музеи и места проведения общественных собраний, а также посредством более широких усилий, направленных на то, чтобы помочь людям осмыслить произошедшее и смириться с этим.

Гражданское общество играет важнейшую роль в продвижении защиты и поощрения прав человека — даже в тех случаях, когда это не является центральной частью их полномочий. Их деятельность может играть центральную роль в реагировании на «язык вражды», поскольку они могут обеспечить пространство для формального и неформального взаимодействия между людьми схожего или различного происхождения, а также платформы, на которых люди могут осуществлять свободу выражения мнений и бороться с неравенством и дискриминацией. На местном, национальном, региональном и международном уровнях инициативы гражданского общества относятся к числу наиболее инновационных и эффективных с точки зрения мониторинга и реагирования на случаи проявления нетерпимости и насилия, а также с точки зрения противодействия «языку вражды».

Инициативы гражданского общества часто разрабатываются и осуществляются отдельными лицами и общинами, наиболее пострадавшими от дискриминации и насилия, и предоставляют уникальные возможности для распространения позитивной информации и просвещения общественности, а также мониторинга характера и последствий дискриминации. Поэтому обеспечение безопасных и благоприятных условий для деятельности гражданского общества также имеет решающее значение.

Улучшение понимания общественностью дискриминации и ее воздействия требует укрепления диалога и взаимодействия между правительством, гражданским обществом и обществом в целом. Ключевые субъекты должны стремиться к созданию альянсов для сотрудничества в борьбе с проявлениями нетерпимости и предрассудков в обществе. В частности, обращаясь за поддержкой к неправительственным организациям, полиции, разработчикам политик, органам по обеспечению равенства, творческим работникам, религиозным учреждениям и международным организациям для сотрудничества в борьбе с проявлениями нетерпимости и предрассудков в обществе.

Любые политические меры по борьбе с «языком вражды», направленным против средств массовой информации, должны уважать основополагающий принцип, согласно которому любая форма регулирования средств массовой информации должна осуществляться органами, независимыми от политического влияния. Такие органы должны быть подотчетны обществу и действовать прозрачно. Редакционная независимость и плюрализм средств массовой информации не должны ставиться под угрозу, поскольку и то, и другое имеет существенное значение для функционирования демократического общества.

Что касается вещательных средств массовой информации, то любая нормативная база должна поощрять права меньшинств и маргинализированных групп на свободный доступ к средствам массовой информации, информационно-коммуникационным технологиям для производства и распространения их собственного контента и для получения контента, произведенного другими лицами, независимо от границ.

Все формы средств массовой информации должны признавать, что они несут моральную и социальную ответственность за содействие равенству и недискриминации лиц с как можно более широкими защищаемыми характеристиками. В отношении своего собственного устройства средства массовой информации должны принимать соответствующие меры, чтобы:

• Обеспечить, чтобы их рабочая сила была разнообразной и представляла общество в целом;
• По возможности решать вопросы, представляющие интерес для всех групп общества;
• Искать множество источников и мнений в различных общинах, а не представлять общины в качестве однородных образований;
• Соблюдать высокие стандарты предоставления информации, соответствующие признанным профессиональным и этическим стандартам;
• Пропагандировать и эффективно применять профессиональные кодексы поведения для средств массовой информации и журналистов, отражающие принципы равенства.

Для активной борьбы с дискриминацией средствам массовой информации следует подумать о том, чтобы:

• Следить за тем, чтобы освещать события в контексте, а также в фактологической и деликатной манере;
• Обеспечение того, чтобы акты дискриминации доводились до сведения общественности;
• Соблюдать бдительность в отношении опасности дискриминации или негативных стереотипов в отношении отдельных лиц и групп, распространяемых средствами массовой информации;
• Избегать ненужных ссылок на расу, религию, пол, сексуальную ориентацию, гендерную идентичность и другие групповые характеристики, которые могут поощрять нетерпимость;
• Повышать осведомленность о вреде, причиняемом дискриминацией и негативными стереотипами;
• Освещать информацию о различных группах или общинах и предоставлять их членам возможность выступить и быть услышанными таким образом, чтобы способствовать лучшему их пониманию, в то же время отражая перспективы этих групп или общин;
• Внедрять программы повышения квалификации, повышающие осведомленность о роли, которую средства массовой информации могут играть в содействии равенству, и о необходимости избегать негативных стереотипов.

Службы общественного вещания должны быть обязаны избегать негативных стереотипов в отношении отдельных лиц и групп, а их полномочия должны требовать от них содействия межгрупповому взаимопониманию и лучшему пониманию различных общин и проблем, с которыми они сталкиваются.

С точки зрения средств правовой защиты, доступных через системы саморегулирования, право на опровержение или ответ должно быть гарантировано в целях защиты прав на свободу выражения мнений и равенство. Это должно позволять отдельным лицам требовать, чтобы средства массовой информации публиковали или передавали в эфир опровержение в тех случаях, когда эти средства массовой информации публиковали или передавали в эфир некорректную информацию.

Все больше внимания уделяется роли Интернет-посредников в выявлении «языка вражды” и реагировании на него.

Интернет-посредники, в том числе веб-хостинговые компании, интернет-провайдеры (ISP), поисковые системы и платформы социальных сетей, играют важнейшую роль в предоставлении людям доступа к информации через Интернет. По большей части это частные компании, действующие в разных юрисдикциях. Хотя они в первую очередь не занимаются созданием или модификацией контента, а скорее облегчают общение пользователей, они все чаще используются для модерации контента. В некоторых случаях это предполагает прямое вмешательство государства или принятие режимов гражданской ответственности, в соответствии с которыми посредники должны отслеживать и удалять предположительно незаконный контент. Эти факторы влияют на то, каким образом посредники осуществляют модерацию контента.

Посредники также выступают с добровольными инициативами по созданию условий для использования своих услуг, оставляя за собой при определенных обстоятельствах роль модератора. Эти «условия», иногда обрамленные таким образом, чтобы звучать менее договорно как «стандарты сообщества» или «руководящие принципы», различаются по типам выражений, которые они ограничивают, хоть и многие из них включают в себя запреты на «язык вражды» или его вариации. Подходы к модерации значительно варьируются, так же как и степень прозрачности процессов модерации и наличие внутренних механизмов для обжалования решения о модерации.

По всей видимости, многочисленные факторы стимулируют более широкую тенденцию к удалению посредниками контента, содержащего “язык вражды”, в том числе:

• Давление, направленное на то, чтобы политика посредников соответствовала национальным законам нескольких юрисдикций, в которых они хотят сохранить или расширить свою деятельность, многие из которых не соответствуют международным стандартам свободы выражения мнений и зачастую приводят к применению фрагментированных стандартов или стандартов наименьшего общего знаменателя;
• давление, склоняющее посредников к сотрудничеству с государством, а иногда и с общественностью в связи с озабоченностью по поводу «языка вражды», что выливается в проявления энтузиазма в отношении модерирования контента путем саморегулирования, с тем чтобы избежать навязывания принудительных и более дорогостоящих форм регулирования; и
• Реакции на коммерческое давление со стороны рекламодателей или других источников доходов, которые не хотят ассоциироваться с предполагаемым «языком вражды».

Существует ряд опасений в отношении роли посредников в модерации контента, включая, в частности, «язык вражды»:

• Недостаточная защита свободы выражения мнений: условия для пользователей многих посредников, как правило, ограничивают более широкий спектр выражения мнений, чем это разрешено государствам в соответствии с международным правом в области прав человека. Масштабы так называемой «частной цензуры» являются значительными и вызывают вопросы в отношении моральной и социальной ответственности за поощрение и защиту всех прав человека. В инициативах, направленных на то, чтобы побудить посредников серьезно относиться к этим обязанностям, часто упускаются из виду проблемы, связанные с правом на свободу выражения мнений. Кроме того, существуют серьезные сомнения относительно пригодности предприятий, главным образом мотивированных прибылью, для объективного суждения о конкурирующих правах и интересах;
• Отсутствие прозрачности и подотчетности в процессе принятия решений посредниками при удалении контента, включая то, как контент помечен и удален (например, если модерация контента автоматизирована, и если нет, то какая подготовка и поддержка существует для модераторов). Многие посредники не публикуют информацию об удалении, произведенном по их собственной инициативе, в отличие от удаления в ответ на просьбы государств или других предприятий. Это создает серьезные препятствия для любого анализа или оценки поведения посредников в связи с «частной цензурой»;
• Отсутствие процедурных гарантий и доступа к эффективным средствам правовой защиты при удалении контента или введении других санкций посредниками. Существуют опасения, что государства могут воспользоваться механизмами отчетности или своим влиянием на частные компании для того, чтобы потребовать удаления контента, который они не могут заставить удалить на законных основаниях. Или же обойти процедурные гарантии, которые ограничивают любые полномочия по принуждению, которыми они обладают в этом отношении. Передача функций по охране порядка в отношении контента от государства посредникам лишает пользователей любой возможности оспорить или защитить себя от применяемых к ним санкций.

Несмотря на то, что в последние годы появилось множество нововведений, позволяющих пользователям сообщать об удалении контента, содержащего «язык вражды», либо потому, что он воспринимается как незаконный, либо вопреки условиям предоставления услуг посредником, не было достигнуто сравнимых успехов в расширении возможностей пользователей по защите от несправедливого или неоправданного удаления контента. Действительно, большинство посредников, похоже, не предоставляет пользователям уведомления или объяснения причин удаления контента. Помимо удаления, другие санкции, налагаемые посредниками, такие как приостановление или блокирование учетных записей, редко сопровождаются уведомлением или возможностями для апелляции или правовой защиты.

• Диспропорциональное воздействие удаления на пользователей, придерживающихся мнения меньшинства или несогласных: поскольку многие модели модерации, используемые посредниками, опираются на жалобы пользователей, мнения меньшинства или несогласных могут привлекать большее число жалоб и, следовательно, быть более уязвимыми для удаления. Поэтому те же самые пользователи Интернета, которые оказываются целью «языка вражды», могут также оказаться умышленно объектами нападений с помощью инструментов жалоб и несоразмерно пострадать от удаления контента и санкций в отношении их учетных записей. Это отражает прискорбную реальность, связанную с тем, что многие пользователи Интернета, жалующиеся на контент, не могут или, возможно, не заинтересованы в том, чтобы отличать незаконный или вредоносный контент от контента, который они просто хотят удалить на основании своих собственных предрассудков.

АРТИКЛЬ 19 призывает посредников серьезно относиться к своей социальной и моральной ответственности за поощрение и защиту прав человека в соответствии с Принципами Рагги.

В этой связи и в качестве предмета добровольного саморегулирования мы призываем посредников:

• Включить в свои положения и условия твердую приверженность поощрению и защите прав человека, в том числе прав на свободу выражения мнений и права на равенство и недискриминацию;
• Обеспечить пользователям право на анонимность по умолчанию, не требуя использования «реальных имен» или представления документов, удостоверяющих личность, для открытия или ведения аккаунта в социальных сетях;
• Убедиться, что любые ограничения контента указаны в условиях в ясном и доступном формате, чтобы пользователи могли понять типы контента, который может подлежать ограничениям;
• Обеспечить, чтобы любой процесс применения санкций к пользователям, включая удаление контента или приостановку работы учетных записей, был четко детализирован в рамках положений и условий;
• Изучить механизмы расширения прав и возможностей пользователей для реагирования на «язык вражды» и его оспаривания вместо удаления как первичной реакции посредника, что могло бы включать в себя повышение осведомленности пользователей о важности прав на свободу выражения мнений, а также на равенство и недискриминацию;
• Требовать от пользователей предоставления достаточной информации при подаче жалобы на конкретный контент, в том числе: (i) контент, о котором идет речь; (ii) причины, по которым пользователи добиваются удаления контента; (iii) подробности о заявителе; и (iv) декларацию о добросовестности;
• Обеспечить, чтобы в отношении «языка вражды» условия устанавливали высокий порог ограничений, который, насколько это возможно, отражает стандарты, изложенные в части 3 данного инструментария;
• Обеспечить соразмерность при осуществлении любых санкций в отношении пользователей, нарушающих условия и положения, принимая во внимание вред от предполагаемого нарушения, а также предыдущее поведение пользователя на платформе. Блокировка пользователя на платформе должна быть крайней мерой;
• Обеспечить, чтобы пользователи получали достаточно подробное уведомление о жалобах, поданных против их контента, с возможностью обжаловать или оспорить жалобу до наложения санкций. В отсутствие предварительного уведомления посредники должны, как минимум, уведомлять постфактум об удалении контента, в том числе о причинах удаления контента и о наличии внутренних механизмов обжалования этого решения.

Отсутствие конструктивного межгруппового общения, а также изоляция и замкнутость, симптомом которых является это явление, часто определяются как существенный фактор, способствующий межгрупповой напряженности, при  которой «язык вражды» более распространен, а подстрекательство к насилию, враждебности или дискриминации более вероятно.

Устойчивый и эффективный диалог между различными группами, в частности между общинами, исповедующими различные религии или убеждения, может служить эффективной превентивной мерой, позволяющей ослабить напряженность или подозрительность в отношениях между группами. Это может быть особенно эффективно в условиях, когда в прошлом межгрупповая напряженность перерастала в подстрекательство к насилию и дискриминации или в фактические инциденты. Однако, для того чтобы диалог был эффективным, он должен обеспечивать возможности для подлинного, а не символического обмена мнениями и позволять обсуждать отличия и разногласия. Диалог должен также носить инклюзивный характер, позволяя обеспечить представительство общин помимо «традиционных» лидеров.

Кроме того, неофициальные обмены между общинами, оторванные от межгруппового диалога, например, в контексте спорта или культурных обменов, или предназначенные для решения практических вопросов, представляющих общий интерес, также могут оказаться важными мероприятиями по укреплению доверия и отношений. Эффект инициатив в области межгруппового диалога и коммуникации может быть усилен, если они получают публичную поддержку со стороны правительства.

Вне контекста официальных или неофициальных «диалогов» представители различных общин, в частности религиозные лидеры и другие общинные лидеры, должны иметь возможность высказываться в ответ на проявления нетерпимости и дискриминации. Это особенно важно в тех случаях, когда сторонники нетерпимости и дискриминации изображают себя представителями конкретных общин или заинтересованных групп или действуют от их имени. Религиозные и общинные лидеры имеют все возможности не только опровергнуть эти утверждения о представительстве себя, но и по существу оспорить позицию того или иного лица и, таким образом, предложить убедительный контрнаратив.